Тот бомж, сидящий на скамье
Себя уж не считает человеком,
Потеряна душа, окаменело сердце,
Живет он на земле забытым существом.
Кому какое дело, что днями он голодный?
Кто позаботиться о том, что он холодный?
Ведь не имеет он приюта на земле
И небеса не принимают, живет в стране
«Нигде».
Куда же он пойдет? – Да никуда.
Когда его поймут?– Да никогда.
Да где же его примут? – Да уж нигде.
Неужто прозябать ему в такой беде.
А может это существо когда то оступилось,
И сердце каплями жестокости налилось
И эти капли со слезами сердце разъедают,
Как очутился у обрыва? Ответит:
«Я не знаю».
Видать, к себе он безразличен, не знает Бога,
Ну что же он без веры, без поддержки может,
Ну где ему набраться силы подкрепиться?
Найти б родник «святой» воды, чтоб исцелиться.
Но мы не видим голод, одиночество и смрад,
Ведь в замкнутом кругу всему мы рады.
Когда же в преисподней все царит насилие,
Мы развлекаемся, мы наедаемся до бессилия.
Сколько же детей проводит жизнь в подвалах,
Они как те волчата прячутся в завалах,
А мы не видим и проходим это стороной,
Наверно безразлична нам чужая боль.
Но жизнь прожить – не поле перейти,
Свою беду не сможем обойти.
И на пути мы можем так же оступиться,
И будем в поисках воды,
Хотя бы, чтоб напиться.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Теология : Альфред Великий. Боэциевы песни (фрагменты) - Виктор Заславский Альфред Великий (849-899) был королем Уессекса (одного из англосаксонских королевств) и помимо успешной борьбы с завоевателями-викингами заботился о церкви и системе образования в стране. Он не только всячески спонсировал ученых монахов, но и сам усиленно трудился на ниве образования. Альфреду Великому принадлежат переводы Орозия Павла, Беды Достопочтенного, Григория Великого, Августина и Боэция. Как переводчик Альфред весьма интересен не только историку, но и филологу, и литературоведу. Переводя на родной язык богословские и философские тексты, король позволял себе фантазировать над текстом, дополняя его своими вставками. Естественно, что работая над "Утешением философией" Боэция, Альфред перевел трактат более, чем вольно: многое упростил, делая скорее не перевод Боэция, но толкование его, дабы сделать понятным неискушенным в античной философии умам. Поэтому в его обработке "Утешение" гораздо больше напоминает библейскую книгу Иова.
"Боэциевы песни" появились одновременно с прозаическим переводом "Утешения" (где стихи переведены прозой) и являют собой интереснейший образец античной мудрости, преломленной в призме миросозерцания христиан-англосаксов - вчерашних варваров. Неизвестна причина, по которой стихи и проза, так гармонично чередующиеся в латинском оригинале "Утешения", были разделены англосаксами. Вероятно, корень разгадки кроется в том, что для древнеанглийского языка литературная проза была явлением новым и возникновением ее мы обязаны именно переводам короля Альфреда. Делая прозаические переводы, король был новатором, и потому решил в новаторстве не переусердствовать, соединяя понятный всем стих с новой и чуждой глазу прозой. Кроме того, возможно, что Альфред, будучи сам англосаксом, не понимал смешанных прозаическо-стихотворных текстов и решил, что лучше будет сделать два отдельных произведения - прозаический трактат и назидательную поэму. Как бы там ни было, в замыслах своих король преуспел. "Боэциевы песни" - блестящий образец древнеанглийской прозы и, похоже, единственный случай переложения латинских метров германским аллитерационным стихом. Присочинив немало к Боэцию, Альфред Великий смог создать самостоятельное литературное произведение, наверняка интересное не только историкам, но и всем, кто хоть когда-то задумывался о Боге, о вечности, человечских страданиях и смысле жизни.